Эсне. Общая характеристика
теогоний и космогоний
сне
находится на западном берегу Нила, к
югу от Арманта, примерно на полпути
между Армантом и Эдфу. По-египетски
место называлось Инует или Та-Сни -
отсюда коптское Сне и арабское Эсне,
греческий Латополис. Главными
божествами в Эсне были бог Хнум и его
жена богиня Небту (или Небу), что значит
"владычица округа". Здесь
поклонялись также локальной богине
Менхет. Когда и каким
образом утвердился в Эсне культ
саисской богини - неизвестно, но она
оттеснила богиню Небту и стала
считаться женой Хнума.
Храм в Эсне, посвященный этим
божествам, построен в греко-римское
время. Тексты этого храма относятся к
I-II вв. н.э. и, следовательно, в
значительной степени отражают
воззрения этого времени. Тексты храма
еще не исследованы и не изданы. Над ними
работает компетентный французский
египтолог С. Сонерон. Пока он
опубликовал предварительное сообщение
о своих изысканиях и частичный перевод
некоторых текстов храма Эсне.
Хнум, издавна слывший главным богом на
этой территории, считался богом
плодовитости; его воплощением был овн.
Вместе с тем Хнум был богом-гончаром,
создавшем на своем гончарном круге
людей. Как и другие "знатные" боги,
он был отождествлен с богом Ра и стал
демиургом. Появление на территории
Эсне культа Нейт из Саиса, которая сама
по себе была демиургом, привело к
ограничению функций Хнума-Ра. За ним
осталось лишь создание на гончарном
кругу живых существ, все остальное было
сотворено богиней. Тем не менее Хнума-Ра
сопоставляют с Пта и с Шу, и временами
ему отводится значительная роль в
сотворении мира. Так, например, в одном
тексте о нем говорится: "Он создал
города, разделил поля, создал Обе Земли,
он создал на [гончарном] круге всех
людей, он родил богов, чтобы заселить
землю». Обращает на себя внимание фраза:
"Незамедлительно осуществляется все
вышедшее из его уст".
В другом тексте храма Эсне в
обращении к богу сказано: "Ты владыка
[гончарного] круга, по своему желанию
творящий на круге, благодетельный бог,
благоустраивающий страну и
соединяющий зародыши земли... ты
всемогущ... и ты создал людей на [гончарном]
круге, ты создал богов, мелкий и крупный
скот, ты придаешь форму всему на своем
круге ежедневно, твое имя Хнум, гончар".
Еще в одном тексте содержится
следующее обращение к богу: "Ты
владыка Эсне, бог, создавший на круге
богов, людей и всех животных..." Здесь
же говорится о том, что Хнум вышел из
океана Нуна, что "сладостное
дуновение севера выходит из него для
ноздрей богов и людей..." В этом Хнум
явно сближается с "царем богов"
Амоном, который был богом воздуха и
света. В храме Эсне сохранился очень
большой текст, повествующий о
празднике города Саиса - тринадцатого
числа месяца епифи и о том, как богиня
Нейт создала мир посредством изречения
слов (ср. Тот, Ра, Пта, Хнум). Нейт -
древняя богиня, упоминаемая уже в "Текстах
пирамид" как мать Себека.
Ее эмблемой, а ранее, несомненно, и
фетишем, были две перекрещенные стрелы.
Ее имя входило в состав теофорных имен
двух цариц тинисского времени -
Меритнейт и Хетепнейт.
Греки, в частности Геродот,
отождествляли египетскую Нейт с
греческой Афиной. Само собой понятно,
что и в Дельте, и в Саисе существовали
теогония и космогония во главе с Нейт.
Итак, нами рассмотрены пять теогоний
и космогонии - Гелиополя, Мемфиса,
Гермополя, Фив и Эсне. Подведем
некоторые итоги.
Все теогонии и космогонии исходят из
того, что до момента создания мира
существовал извечный, первобытный
океан, олицетворенный богом Нуном.
Представление это глубоко коренилось в
сознании египтян и было обусловлено
самой природой Египта, его физической
географией. С незапамятных времен
бесчисленные поколения людей,
селившихся на берегах Нила, наблюдали
грозную и вместе с тем милостивую к
человеку стиуиэт великой реки, без
которой невозможно было представить
себе жизнь в любых ее формах и
проявлениях. Зрелище ежегодных
грандиозных паводков, затем спада воды
и появления плодородной, необходимой
для жизни земли воспринималось
египтянами как повторение, правда в
меньшем масштабе, истории мироздания.
Первым появившимся из первобытного
океана куском суши в том или ином
городе считался именно тот кусок, на
котором стоял данный город. Геродот (II,
4) передает услышанный им рассказ о том,
что во времена первого царя
объединенного Египта, Менеса, весь
Египет, за исключением фиванского
округа, представлял собой грандиозную
топь. Здесь мы имеем дело с
реминисценцией фиванской космогонии.
Из недр первобытного океана Нуна,
извечного водного хаоса, появился и
демиург - в виде солнца и света. Демиург
возникал сам собой и создавал других
богов и весь мир. Демиурги в разных
центрах различны. В Гелиополе, Мемфисе,
Фивах - это Ра, Пта, Амон, в Гермополе -
это огдоада.
История мироздания в разных
космогониях также различна. В
космогонии Мемфиса, например, мы
находим разработанную до деталей
методику творения посредством
творческого слова демиурга. Влияние ее
распространилось, в той или иной
степени, и на все прочие космогонии.
Созданию людей, как это ни странно, в
космогониях уделяется внимание явно
недостаточное. Люди существуют уже в
самом начале творения, т. е.
хронологически до богов. По одной
версии, люди возникли из слез бога Ра,
по другим - их создавал бог Хнум на
своем гончарном круге.
В представлении египтян, процесс
сотворения мира, в котором обитает
человеческий род, - первый акт божества.
Созданный божеством мир постоянно
находится под угрозой гибели,
уничтожения его силами мрака и хаоса.
Бог, создавший мир, ведет постоянную
борьбу за его бытие против стремящихся
поглотить мир сил хаоса и мрака. Эта
весьма любопытная особенность
египетского мировосприятия
раскрывается нами при рассмотрении
загробных представлений египтян.
Борьба за бытие мира мыслилась как
нечто вполне конкретное и материальное.
Хаос, первобытный океан, находящийся
вне созданного богом мира, стремится
уничтожить этот мир и даже его
создателя - солнце (бог Ра). Каждый раз,
когда солнце скрывается за западным
горизонтом и погружается в подземный
мир, оно сталкивается с силами тьмы и
хаоса и вступает с ними в ожесточенную
борьбу. Всякий раз оно побеждает и
восходит на восточном небосклоне,
озаряя своими лучами, перед которыми
отступают силы тьмы и хаоса, как бы
возрожденный, обновленный, заново
утвержденный мир. Итак, бытие мира - это
извечная, непрекращающаяся борьба
между силами хаоса и порядка, тьмы и
света.
В свете современного научного
мышления египетские космогонии далеки
от совершенства и логической
последовательности, грешат множеством
противоречий, но упрекать в этом
древних египетских богословов было бы
в высшей степени неразумно.
Богословское мышление, несмотря на
тенденцию быть последовательным,
отдано во власть эмоций и интуиции,
трудно совместимых с логикой.
В высшей степени интересную
информацию содержит 175-я глава "Книги
мертвых". Здесь приводится диалог
между демиургом Гелиополя Атумом и
богом Осирисом, которому выпал жребий
удалиться в загробный мир и
царствовать там. Атум, утешая Осириса,
говорит ему, что он, демиург и верховный
бог Атум, в наказание за строптивость
богов, «детей Нут", решил уничтожить
все, что им создано, т. е. мир: "Я
разрушу все, что я создал. Мир снова
превратится в первобытный океан [Нун] и
бесконечность [Хух], как было вначале". Итак, организованному
миру угрожают не только силы тьмы и
хаоса, но и разрушение его самим
творцом, что гораздо страшнее.
В заключение следует сказать
несколько слов о философской оценке
египетских космогонии и теогоний.
Космогонии и теогонии теснейшим
образом связаны между собой, эта связь
органическая, нерушимая. Элементы
космогонии являются одновременно
элементами теогонии. Например, небо не
только компонент космоса, это и богиня,
жена Геба, дочь Шу и Тефнут, - элемент
природы слит с божеством,
персонифицирован в конкретном
божестве.
Возьмем аспект чисто космогонический,
отвлечемся от теогонии. В космогонии
участвуют природные субстанции: вода (Нун),
земля (Геб), небо (Нут), воздух (Шу),
солнце (Атум, Ра и др.), тьма (Кук и Каукет
в Гермополе), или абстрактные начала -
бесконечность (Хух и Хаухет), невидимое
(Амон и Амаунет) в концепции того же
Гермополя. Организатор этих элементов,
демиург, сам - один из элементов природы;
он появляется из водяного хаоса,
изначального океана Нуна.
Здесь напрашивается параллель с
греческой натурфилософией. Фалес из
города Милета (конец VII-начало VI в. до н.э.),
первый из натурфилософов, считал,
например, началом всего воду. Учение
Фалеса о воде как начале всего сущего
перекликается с представлением
египтян о первобытном океане Нуне.
Плутарх (Исида и Осирис, 34) прямо
заявляет, что свое учение Фалес
заимствовал у египтян. Независимо от
того, соответствует это истине или нет,
несомненно одно: греки знали учение
египтян об океане Нуне - и, разумеется,
задолго до Плутарха. Ибо если бы они
этого не знали, Плутарх не мог бы об
этом написать.
Представление египтян о воздухе (Шу -
в гелиопольской концепции, Амон - в
фиванской) перекликается в какой-то
степени с учением милетского
натурфилософа Анаксимена (VI в. до н.э.),
утверждавшего, что праэлементом всего
существующего был воздух. Нечто общее
можно усмотреть и между египетским
представлением о бесконечности,
воплощенной в божествах Хух и Хаухет, и
учением греческого натурфилософа
Анаксимандра (VI в. до н.э.) о бесконечном
(апейрон), свойства которого остаются
невыясненными.
Однако египетские космогонические
представления облечены в
теогоническую, мифологическую форму,
от которой они неотделимы, и было бы
крайне несерьезно усматривать в них
элементы или зачатки материализма.
Греки, безусловно, знали основные
положения египетских теогоний и
космогонии. Греко-египетские связи в
сфере духовной (в VII-VI вв. до н.э.)
несомненны. Греки не скопировали
египетские воззрения, а взяли из них то,
что можно было положить в основу
натурфилософских учений. Разумеется,
это предполагало уровень мышления
более высокий, нежели религиозно-мифологический.
|